Весна в сорокатоннике.
6. Отец спейскурат добил досуха последнюю фляжку амасека и решительно открыл транспортный бокс, помеченный древними знаками мучительной смерти.


- Опомнитесь, отче! - возопил комиссар, прибывший буквально позавчера в расположение и ещё зелёный, как жопа орка.
- Да я в порядке, успокойтесь, юноша.
Старший техник порылся в недрах контейнера и, одобрительно взрыкнув, извлёк литровую стеклянную ёмкость с выцветшей этикеткой, на которой ещё можно было разобрать начертанную забытыми уже письменами надпись "Royal"
- Сон мне снился, комиссар. Снег водяной кругом тает, птицы желтопузые мелкие на деревьях. И поют так весело: "Пить-пить-пить!"
Через сны нам Высшая Воля является, нельзя не уважить!
...
Через полчаса над лагерем мощно разносились хриплый баритон спейскурата и звенящий дискант комиссара: "А за окошком месяц май, месяц май, месяц май!!!"